bergberg | Норвегия глазами И.М.Дьяконова, часть 1

Вернемся к воспоминаниям И.М.Дьяконова.
Напомню, что семья Дьяконовых в 1922-1929 годах жила в Норвегии, и Дьяконов описывает свои детские впечатления о жизни в стране.
Я нашла только одно фото автора в детстве.

Источник фото
Год фото не указан в источнике, но вполне возможно, что оно совпадает с годами жизни семьи Дьяконовых в Норвегии.

Семья путешествовала из Петрограда морем через Финляндию до Швеции и поездом от Стокгольма до Кристиании ( так назывался Осло).
Первый адрес жительства семьи в Норвегии - городок Лисакер (Люсакер) недалеко от Осло. Домик стоял недалеко от берега и, перейдя через сад, Игорь видел какие-то постройки, "а позади всего этого было большое, окруженное голубыми горами море, полное яхт, моторных лодок и пароходов"

Через некоторое время семья переехала в Кристианию.
Первым учителем норвежского языка для Игоря стал старший брат Михаил, который уже некоторое время жил в Норвегии с отцом. Игорю восемь, Мише 15. Он увлечен норвежскими сказками и мифами, и братья свободно разбираются в иерархии норвежских троллей, в местах их обитания в городе и в привычках.
Мальчики изучают районы города и жизнь на улицах.
"Люди в порту, одетые в сероватые робы, были заняты своим делом, а когда не были заняты делом, то стояли кучками и щелкали креветки, как у нас щелкают семечки."

И море было непонятным...Оно не было широким, открытым взору и ветру простором, раскинутым до самого горизонта... Серое море было замкнуто со всех сторон голубоватыми горами и холмами, по нему были разбросаны каменистые, лесистые островки

Дети учат новые языки очень легко.
Норвежский язык быстро перестал быть чужим. Легко переходя с языка на язык, живя в мире, где нет преград между материком и материком, я не видел отличия в людях разных стран и так во всю жизнь не приучился чувствовать себя стесненно перед иностранцем. Я сам был иностранец, но иностранец в Норвегии – это не человек особой какой-то породы. Сами норвежцы во всем мире одновременно и иностранцы и дома. Вот то, что я «большевик» – это дело другое. Это ощущалось временами очень ясно.
Поначалу семья Дьяконовых жила в Hotel du Boulevard, в самом центре города, у парламента и недалеко от Королевского Дворца ( светлое здание посередине)

Источник фото
Странно и до конца непривычно было то, что здесь нигде не было «нормальной», плоской, широкой и прямой улицы; норвежцы так и говорили: «пошел вниз в магазин», или «вниз, в город», или «вверх, к фру Ульсен».
А сейчас - внимание!
"В городе стояло довольно много памятников, и они были удивительные и запоминались." - о чем я вам и рассказываю!)))

Нельзя описать Осло и его окрестности, не рассказав о его воскресеньях. Это здесь самые интересные дни. Все, кто может, с утра спешат за город. В летнее воскресенье по скалистым или покрытым черным шиферным гравием берегам фьорда и островов лежат стада купальщиков, а воды фьорда покрываются стаями яхт с огромными светлыми треугольниками парусов. - все осталось так же)

"...я рос маленьким русским интеллигентом, но городским ребенком я не должен себя считать. Мой детский мир был под звездным, а не под дымным городским небом. Зимой в воскресенье все жители Кристиании покидали город, спеша на Холменколлен. К коричневым бокам трамвая, нарочно для того увешанным ремнями,привязывали сани, лыжи, палки, шесты, пока он не становился похожим на ежа. До отказа переполненный вагон вез на гору веселую толпу, одетую в пестрые лыжные костюмы или в защитного цвета «ветронепроницаемые» куртки, молодых и пожилых мужчин в синих вязаных шапочках, девушек и женщин в пушистых беретах с роскошными помпонами, в черно-белых варежках с вывязанными на них оленями...

Еще одной достопримечательностью Осло был король. Самый высокий человек в Осло, похожий на ходячий газовый фонарь с перекладиной-усами, он чинно дефилировал по улицам в пиджаке и котелке, прогуливая королевиных левреток; знакомые ему кланялись, не знакомые лично – проходили мимо. Встречая короля, гордо проходил мимо и я....
Как-то раз, гуляя зимой в Нурмаркском лесу, за Холменколленом, мы услышали с поперечной лыжни крик: «Хал-вэй! Хал-вэй!» («Дай лыжню! Дай лыжню!») Мы посторонились, и через тропку на полном ходу пролетели три лыжника. Это были король Хокон, кронпринц Улав и королева Мод. Больше никого не было во всем лесу.

Каждый последний понедельник февраля в Кристиании закрывались все магазины и конторы, и весь город двигался на Холменколлен, где над замерзшим озером происходило заключительное соревнование лыжного двоеборья – прыжки с трамплина, в котором участвовало шесть-семь сотен лучших лыжников Норвегии... Среди прочих, с таким же номером на груди, выступал и кронпринц Улав. Норвежская публика не делала для него никаких исключений – за удачный и красивый прыжок он награждался аплодисментами, за плохой – мрачным молчанием или даже свистками"
- я могу себе представить, как реагировал маленький мальчик на такую обыденность королевской жизни. Это после России, где во все времена цари - монархические или партийные - к себе близко не подпускали.

И, как результат:"С тех пор, как я мог наблюдать за поступками окружающих людей, – а люди эти были норвежцы, – я привык, что высокий чин никого не оглушает. " - и до сих пор так.

Мальчик взрослеет, и начинает понимать, что король от обыкновенного норвежца отличается мало, а вот русские от норвежцев отличаются заметно.
Русский был в Норвегии явление невиданное. Сколько раз где-нибудь в сквере, пораженные нашими темными глазами и волосами, норвежские мамаши спрашивали нас о нашей национальности, перебирая вес возможные, вплоть до абиссинской. Но русские! Это был народ непредсказуемый и полудикий, особенно советские русские – большевики. От них можно было всего ожидать. Были трудности с наймом квартир, с прислугой...
Поменяв несколько адресов семья обосновалась на Skovveien

Фото из Википедии
Это тоже был приличный район, видимо, работникам торгпредства положено было жить в центре города. Здесь у Игоря появляются первые норвежские друзья и подружки, с которыми он совершенствует свой норвежский язык.

Продолжение следует...